Неявь, или с Гэлакси по Руси - Страница 64

Под корнями Великого Неявского Дуба, опоясанного главной реликвией славного рода Баюнов – золотой массивной цепью, была маленькая уютная пещерка, где Гаджет частенько прятался, когда повышенная заботливость со стороны зеленоокой Багиры начинала его слишком тяготить. Активировав мощный защитный амулет, он раскрыл книгу и стал внимательно читать, чтобы подобрать идеальное орудие для мести.

– «Заклинание Великого Вихря», – прочёл интриган по слогам, а далее следовала приписка: «Посеявший ветер – пожнёт бурю»!

Почесав задней лапой за ухом, подросток решил опробовать свои силы, ведь из ингредиентов и требовалось то всего ничего: чаша с родниковой водой, клок чёрной кошачьей шерсти и перо малиновки, которых у него была целая коллекция, так как одно время он ухаживал за городской кошечкой, которая обожала мясцо именно этих пичужек.

Далее всё шло, согласно описанному в книге ритуалу: сначала надо было набрать родниковой воды и поставить на огонь в серебряной чаше, которую он без зазрения совести стащил у матери. Потом в клокочущий кипяток вместе с первой половиной заклинания полетело маленькое птичье пёрышко цвета утренней зари. Когда оно превратилось в розоватый туман, к нему присоединился выдранный с низа брюха клок собственной шубки вместе с продолжением. Тщательно помешивая варево расписной деревянной ложкой, наследник славы Баюновой напевал, приплясывая от радости:

– Ветер Борей, сильнее завей, песню мне спой, силу удвой, потом утрои и учетвери! Буря пришла, стонет земля, на месте не стой, воздушный прибой, – и опрокинул зелье для воздушной стихии в специально вырытую яму, а когда оно впиталось, засыпал землёй.

Гаджет прекрасно понимал, что если его поймают, поркой он не отделается, но фамильная склонность к крупномасштабным гадостям властно взяла его за горло. Спрятав в тайник чашу, ложку и книгу, он, как ни в чём не бывало, отправился в отчий дом, так как голод – тётка злая, уже накручивала его кишки на золотую вилку.

Багира на своего любимого сына разве что не молилась и капище в его славу не возводила. Из тридцати отпрысков Кота-Баюна только один мальчик и оказался. Чёрная пантера тут же стала метать на стол всё, что только смогла выставить, и захлопотала чем бы ещё побаловать родненькое дитятко.

Гаджет всегда отличался отменным аппетитом, поэтому подмёл, что предложили, начисто, и завалился на низенькой кушетке отдохнуть от трудов праведных и не очень.

Сначала всё было, как обычно, а потом подул лёгкий северный ветерок, который с каждым мигом всё крепчал, пока не превратился в невиданный с седой старины ураган. Он выл и кидался на всё, что под лапу попадётся, точно гигантский волк-оборотень, начиная свою разрушительную работу с окраин Двувосьмого Царства, ломая, словно спички, вековые дубы и поднимая в воздух пудовые камни. Испуганные жители забились кто куда, молясь всем силам, какие только смогли вспомнить, чтобы разбушевавшаяся стихия не наделала слишком много бед.

Через неделю докатилось буйство стихий и до столицы Двувосьмого Царства. Местные жители со страха великого попрятались кто куда, чтобы ураган не нанёс им невосполнимых утрат. Царский Дворец и надворные постройки, благодаря чарам лучших заморских колдунов и местных ведьм и кудесников, никак не пострадал. Убытки великие свалились на голову бедных жителей: ни одного целого дома не осталось, все сараи и бани сорвало с мест и унесло прочь.

За неделю ураган наделал таких бед, что Ярина и Кощей за голову схватились, когда узнали, сколько восстанавливать и возмещать придётся. Змею Горынычу было велено разыскать источник бедствия.

На куче вывороченного дёрна и комьев земли заунывно выл Кот-Баюн: колдовской ветер вырвал Великий Дуб с корнями и унёс невесть куда вместе с фамильной золотой цепью. Русалка Тамая, правда, успела вовремя соскользнуть с ветвей и юркнуть в одну из рытвин в грунте. Все несметные богатства Главного Сказителя Двувосьмого Царства тоже отправились вслед за деревом в туманные дали.

Рядом с мужем в голос выла зеленоглазая Багира, оплакивая золотые и серебряные украшения и кубышку с заначенными на крайний случай полновесными червонцами.

Гаджет, увидев, что натворила его волшба, решил «лечь на дно». Он прекрасно понимал, что ни в коем случае нельзя было, чтобы узнали, чьих это лап дело.

Царь Кощей, подбив Смету об ущербе, пришёл в ужас. Конечно, джинн Омар одним махом решил бы весь воз возникших из-за разгула стихий проблем, но бедолага ещё не пришёл в себя после столкновения с разгорячённой Гамумовым экстрактом собственной женой, которая тоже продолжала хворать.

– Кому приспичило спускать воздух с цепи?! – рявкнул он, грохнув серебряным кубком с креплёным красным вином так сильно, что у бедной посудины даже ножка отвалилась, жалобно дзынькнув. – Узнаю, кто порезвился, будет весь ущерб в одну морду выплачивать, включая моральный, мне! Змей Горыныч, докопайся, откуда пришло это бедствие. Кто его сотворил, мы, вряд ли, дознаемся: такого рода чары стирают все следы как корова языком.

– Кощей, думаю, если привлечь Ярину и Василису Премудрую, мы втроём найдём отгадку эту загадку, – он многозначительно подмигнул синеглазой царевне и ласково прикоснулся к лежащей на подлокотнике кресла руке.

– Баушка, ты останься, все остальные могут быть свободны! – видя, что правитель очень не в духе и от того, чтобы начать рвать и метать, его удерживает лишь присутствие беременной жены, бояре и челядинцы быстро вымелись вон. – Шалассушка, не притомилась? Ядвига, отведи мою горлицу в опочивальню, а то что-то бледна, как снег.